16. Что было, то было… Операция «Согласие», или оккупация Ирана в августе 41-го.

В 1941 году в самом конце августа Советский Союз и Великобритания  провели совместную операцию, которая в дальнейшем была названа операцией «Согласие». А попросту молниеносно оккупировали Иран. С севера силами РККА, а с юга вооруженными силами Великобритании. Но по весьма благовидному поводу и законному основанию.

Фашистская Германия, преследуя собственные стратегические интересы, даже пошла на то, что объявила иранцев восточными арийцами, инвестировала большие деньги в экономику Ирана, внедряла нужную ей идеологию, и готовила почву для размещения своих вооруженных сил на его территории. Это и понятно: кавказские нефтяные районы СССР становились досягаемыми для люфтваффе, и север Ирана становился плацдармом для нанесения вооруженного удара с юга по советскому Кавказу. Да и Турция, историческая союзница Германии, вполне при таком раскладе могла «потерять голову» и ввязаться в мировую бойню на стороне Германии. К тому же СССР и Индия, колония Великобритании,  в этом случае теряли единственную сухопутную связь стратегического значения между собой.  Да и морально Советский Союз имел на то законное право, согласно действующего на тот момент Договора между Советской Россией и Персией от 26 февраля 1921 года. Согласно его пунктам 5 и 6 предусматривалось, что, в случае возникновения угрозы южным рубежам России, она имеет право ввести свои войска на территорию Персии. Этим правом Советский Союз и воспользовался вопреки «пассивному» нежеланию этому руководства самого Ирана и не способной на тот момент отстоять на данной территории свои интересы фашистской Германии, которая уже вела войну с СССР. После ввода наших войск и Великобритании в Иран, Турция так и осталась в нейтралитете чуть ли ни до конца войны в Европе.

Меня, как любителя истории АДД, заинтересовал этот факт по причине того, что 42-ой бомбардировочный авиаполк, в котором и пришлось в дальнейшем воевать моему отцу, был задействован в этих событиях. И вот что мне удалось разыскать в Интернете и в письменных документах, любезно предоставленных мне для ознакомления историком Сергиенко А.М.

После того, как закончилась «зимняя компания», 42-ой ДБАП из заснеженного и холодного «предместья» в Кречевицах, перелетел к себе на базу в Воронеж. А уже через три дня, не догуляв отпущенные 10 суток на отдых и восстановление, личный состав полка был вновь собран для перелета на новое место дислокации в солнечный и жаркий Кировабад. Началась новая «страница» в истории этого боевого соединения.

Как вспоминает участник этих событий летчик Василий Проценко, уже известный вам по моим ранним записям, «…В 40-ом году в Закавказье прибыло много войск, в том числе и авиация. Насосная, что возле Боку на берегу Каспийского моря, была занята истребителями, в Кюрдамире располагались СБ и ДБ, в Евлахе ДБ полка Тупикова. В Кировабаде ДБ 42-го полка. В Возиани так же ДБ. В общем, вся долина от Баку до Батуми была занята в основном бомбардировочной авиацией. В горах ближе к границе располагались истребители».

Начались интенсивные учебно-боевая подготовка в освоении ночных полетов,  полетов с учетом горной местности, морских просторов, полетов на полный радиус действия, с переучиванием с ДБ-3а на ДБ-3ф, ну и конечно с «переосмыслением» финских уроков. Одиночно, звеньями, эскадрильей, полком. Ну, все, как по канонам тогдашней военной науки.

Началась война. 42-ой бомбардировочный авиаполк продолжал в учебно-боевой подготовке совершенствовать свое мастерство. Летному составу явно не хватало опыта в ночном пилотировании в маршрутных полетах на средних и больших высотах. В этом признается командир одной из эскадрилий капитан Бабенко Андрей Демьентевич в своих воспоминаниях, который впоследствии и возглавил этот прославленный полк.

В августе из состава 42-го авиаполка, имеющий 5 эскадрилий,  был сформирован еще один 455-й бомбардировочный авиаполк. Оба полка теперь состояли из трех эскадрилий и вошли в состав организованной тогда 133-й бомбардировочной авиадивизии.  Командиром дивизии назначили майора Грабора Михаила Михайловича, который на некоторое время совмещал еще и должность командира 42-го авиаполка.

25 августа ранним утром был совершен первый боевой вылет, авиаполк, встретившись с непроходимой облачностью, задание полностью не выполнил. Отдельные экипажи отбомбились по запасным целям, а остальные вернулись на базу. Очередной боевой вылет назначили на ночь.

Вспоминает капитан Бабенко: «…В период боевых действий в Закавказье командир 42 БАП майор Грабор был вызван командующим ВВС закавказского военного округа для получения задачи на последующие дни. После совещания у командующего при взлете ночью на самолете Ил-4 тов. Грабор и штурман тов. Духонин погибли при катастрофе самолета…» Некоторые подробности этой катастрофы нахожу в письмах Василия Проценко, который указывает, что кто-то спутал тросы триммера. В этой катастрофе так же погибли младший военный техник Ковалев Егор Митрофанович и стрелок – радист старшина Гончаров Михаил Иванович. Это случилось в ночь на 25.8.41г.

Другим важным документом этих событий оказался «Кратком отчете о боевой работе 36 авиационной Смоленской дивизии ДД за период с 25 августа 1941г. по 1 ноября 1944 г.», сохранившимся в архиве Сергиенко А.М. Но вот что любопытно: 6 лист данного документа оборван после главы первой под названием «Подавление фашисткой агентуры в Иране». А небольшой кусочек с обрывком начальной фразы тщательно закрашен тушью.

Что делать, видать это работа цензуры, когда Сергиенко этот документ заказывал в архиве. Зато на листе 7 в разделе «Нанесен материальный ущерб противнику» читаем:

а/ Выведены на время из строя летные поля аэродромов: Тавриз, Мианэ и Тегеран.

б/разрушены и сожжены авиамастерские, 5 служебных зданий и частично ангары на аэродромах: Тегеран и Тавриз.

в/ Взорвано одно бензохранилище на аэродроме Ардебель.

г/ Убито и ранено до 500 солдат и офицеров.

По материалам некоторых сайтов на данную тему вообще указывается, что наши летчики летали только на разведку и раскидывали листовки, а потери иранской стороной составило 1000 человек, самое максимальное, что было мной найдено. Так вот на долю 133 БАД в этом случае приходится половина этих потерь «несчастных» иранских подданных в военной форме, невзначай попавших под бомбовый удар наших бомбардировщиков. Конечно, надо полагать, кто готовил данный отчет за подписью командира 36 АД ДД генерал-майора Дрянина в ноябре 1944 г., «слегка» преувеличил на несколько сот % заслуги дивизии. Видать объяснение этому необходимо искать в другой плоскости: была дана команда подготовить документ, обосновывающий награждение дивизии орденом «Красное знамя». И поэтому за утверждение, что « с поставленными задачами дивизия справилась хорошо, не потеряв за эту операцию ни одного экипажа», «писарьчука» следовало бы сначала простить, но после награждения надавать «по шапке» непременно. Возможно, так оно и было. И вот почему.

На http://forum.patriotcenter.ru/index.php ... ic=20933.0 нахожу следующее: «…Комендатура в ночь с 24 на 25 августа 1941 года выполнила приказ Начальника Пограничных Войск по снятию иранских пограничных постов Кюрдашт, Учтюбик и резидентуры офицера. Обеспечила беспрепятственные действия Красной Армии на участке при переходе границы…  С 27 по 30 августа 1941 года комендатура успешно выполнила приказ о розыске самолета бомбардировщика, погибшего на иранской территории во время ввода наших войск в Иран. Группы под командованием капитана Саакяна, старшего лейтенанта Сморогова и младшего лейтенанта Лакомова совершили переход по горам до 40 километров и при помощи местного населения нашли обгоревший советский самолет и погибший экипаж в составе 4-й человек. Трупы летчиков были преданы земле. С самолетов сняты и доставлены в комендатуру 4 пулемета и два пистолета ТТ…»

Зная хотя бы одни ФИО, а в данном случае это Грабор М.М., не трудно обнаружить на http://obd-memorial.ru/html/info.htm?id=51517334 нужный документ. Это могли быть: командир звена лейтенант Малежик Петр Петрович (1913-41), летчик-наблюдатель лейтенант Чернов Петр Дмитриевич (1913-41), стрелок-радист мл. сержант Смирнов Павел Иванович (1914-41) и стрелок мл. сержант Шпицин Николай Федорович (?-1941). Хотя в этой операции могли летать и погибнуть «летуны» и с других частей.

У Бабенко в его воспоминаниях читаем: «…На пути от цели над плоскогорьем Малого Кавказа отдельные участки гор были закрыты облаками. Это усложняло полет. (И весьма плотно зачеркнутое, но читаемое). Экипаж летчика тов. Соколова шел в составе звена и при встрече с облаками он не смог преодолеть создавшееся препятствие в полете…». Этот вылет совершался ночью.

Из http://obd-memorial.ru/html/info.htm?id=51517334 видим, что командир звена лейтенант Соколов Константин Григорьевич, штурман звена лейтенант Хасанов Владимир Алексеевич и стрелок-радист сержант Концевой Владимир Сергеевич погибли 25.8.41г. при катастрофе самолета. Куда делся тогда воздушный стрелок? А может этот экипаж летал на ДБ-3а, у которого в экипаже всего три «летуна»? В том же документе находим еще две фамилии, обладатели которых сгорели вместе самолетом, будучи сбитыми в воздушном бою над Тавризом. Это штурман звена мл. лейтенант Максимов Михаил Игнатьевич и воздушный стрелок Жигин Александр Михайлович.

А вот командиру этого экипажа старшему лейтенанту Лосеву и стрелку-радисту старшему сержанту Зубенко повезло. Они удачно спустились на землю на парашютах и, хотя Лосев был ранен в ногу, с некоторыми приключениями благополучно через три дня вернулись в свою часть. Об этом я прочитал в безымянных воспоминаниях, так же обнаруженных в многочисленных папках историка Сергиенко.

Одно могу в заключении сказать: вопросов открытых остается еще очень и очень много, даже по такому, казалось бы «малозначительному» для некоторых, эпизоду войны, как оккупация Ирана в августе 41–го. А что тогда говорить об остальном?